ПЕРСОНАЛИИ

Рождение Валентина Архипова как художника началось с того момента, когда сестра, журналистка, увидев рисунки брата, «определила меня в детскую художественную школу. Она была наиболее образованной в нашей большой родове, сумела разглядеть во мне задатки будущего художника» [2, с. 67]. Но разностороннее, в том числе и эстетическое воспитание Валентин получил от отца, человека одаренного и технически, и музыкально, чуткого к прекрасному во всех его проявлениях, который и направил юного отрока по той жизненной стезе, которая с годами стала большой дорогой. По ней художнику суждено было идти всю жизнь, испытывая глубокие духовные борения, сомнения, разочарования вперемешку с радостями, что в целом и составляет счастье творчества.

В. Архипов поступил в Рязанское художественное училище, откуда был призван в армию: участвовал в ежегодных парадах на Красной площади, демонстрируя ракетную мощь страны за рулем огромных автопоездов. В культурную программу участников парада входило обязательное посещение Большого и Малого театров, Государственной Третьяковской галереи, ГМИИ им. А.С. Пушкина, Московского цирка и многих интересных мест. Для тонкой, художественно одаренной натуры солдата Архипова такое прохождение срочной службы стало настоящим подарком судьбы.

После окончания службы перед солдатом даже не стояло выбора – кем быть? В художественный институт Архипов поехал на Дальний Восток: помогла всесоюзная газета «Комсомольская правда», в которой был объявлен набор в Дальневосточный государственный институт искусств. В него он прибыл с опозданием, но о пути назад через всю страну не могло быть и речи. Пришлось проявить настойчивость, и педагоги, оценив упорство молодого человека, приняли его. Так началось обучение Архипова у дальневосточных мэтров: профессора, легенды Приморского края Кирилла Ивановича Шебеко, большого мастера, чрезвычайно интересного и многостороннего, яркого и тонкого Василия Иннокентьевича Бочанцева. В 1968 году после окончания института молодой художник Валентин Архипов по распределению приезжает в Улан-Удэ.

После достаточно долгих творческих метаний в поисках самостоятельной темы В.Ф. Архипов обращается к теме строительства Байкало-Амурской магистрали. Легендарная стройка началась в 1974 году. Художник с головой окунулся в совершенно новую жизнь не только для себя, но и для всей страны – Советского Союза. БАМ стал символом самоотверженного труда, героического преодоления производственных тягот, многочисленных просчетов и недоработок, бытовой неустроенности и в то же время истинного братства, взаимопомощи, открытых дружеских человеческих отношений.

Родился БАМ, как мощная волна
Проснувшихся надежд и устремлений.
БАМ стал необходим, как кислород,
Высокой правдой замыслов и целей.
Он нес с собой дыханье прошлых лет,
Романтику борьбы и жажду славы,
И радость неизведанных побед,
И подвиги во благо всей державы.
Л. Махитаров

В этих обстоятельствах очень пригодились уроки академических мастеров, потребовалось методическое следование масштабному видению перспективы К.И. Шебеко, его эпическому панорамному охвату необозримого пространства, его умению верно найти общий тон, чтобы традиционная реалистическая живопись позволила создать образ масштаба строительства. Так родилась хроникально-документальная летопись Валентина Архипова, напитанная романтическим оптимизмом 1970-х годов, состоящая из десятков зарисовок.

Результатом художественного осмысления темы, итогом пережитых впечатлений явилась целая живописная галерея как в прямом, так и в переносном смысле. В Северобайкальской картинной галерее (в столице БАМа) основная коллекция состоит из работ В.Ф. Архипова.

Так, в работе «Вертолет» (1978) перед зрителем разворачивается завораживающая панорамная перспектива, где небо, горы и земля сливаются в единое целое золотисто-бирюзового тона: люди и техника воспринимаются как неразрывное целое, солнечный свет окаймляет воздушные кольца от крутящегося пропеллера вертолета.

Панорамный подход характерен и в изображении двоих влюбленных в работе «Романтики БАМа» (1987):

Дорога, вдаль идущая,
Наш первый шаг в грядущее.
И звезд, и земли целина:
Мечты края безбрежные,
Твоя улыбка нежная
В душе, что отвагой полна, –
Любовь, Комсомол и Весна.
Н. Добронравов

Невозможно не вспомнить песни о БАМе, звучавшие на всю страну. Их ритм, выразительный пафос, емкий смысл сделали их символами эпохи большого строительства. Не менее символично смотрелись и полотна Архипова, ровесника молодых строителей, созвучные песням, в которых был слышен «колокол наших сердец молодых».

С большим теплом художник показывает, как рождаются и растут новые семьи: «Свадьба в Курлах» (1985), «Молодожены» (1984); как возводятся новые поселки: «На новые участки БАМа» (1978), «Орбита» (1985), «Переезд в Северобайкальске» (1980). Мощная красота и величественность индустриального пейзажа предстают перед зрителем в картинах «Клюевка» (1988), «Плотина на Зее» (1979), «Мостовики» (1980), в которых художник фиксирует этап строительства Зейской ГЭС и дает прочувствовать, насколько силен человек, чьим интеллектом, большим духовным и физическим напряжением, мастерством и умением возводятся такие объекты. Художника покоряет – и это передано в работах – красота трудового характера, «когда ребята привязывают себя канатами и идут в стремительную холодную реку Тыя, чтобы зацепить опоры моста, которые унесло быстрым течением. Удивительное ощущение новизны и какого-то неизведанного чувства охватывает все мое существо» [3, с. 167]. Эта «особая жизнь особых людей, знающих, зачем они здесь», на которых держится магистраль, нашла отражение в обширной графической портретной галерее художника, запечатлевшей сильных молодых людей без фальшивого пафоса, но с проникновенной теплотой и простотой. Долговолосые прически у большинства молодых людей с достоверностью фиксируют моду тех лет.

Так, в 1980–1990-е годы была создана серия картин «Декабристы в Бурятии» [5, с. 51], включающая живописные полотна: «Декабристы в Кяхте. Н. Бестужев и Д. Банзаров» (1988), «Встреча братьев Кюхельбекеров в Баргузине» (1989), «Салон в доме Старцева в Новоселенгинске» (1989), «Памяти Н. А. Бестужева» (1990), «Великий чайный торговый путь» (1994), «Кяхтинский салон» (1996) и др. После многочисленных поездок по местам пребывания декабристов в ссылке на территории Бурятии, в Иркутске, а также в Читинской области художника до глубины души взволновали огромное влияние этих людей на культурную жизнь Сибири, неоценимый духовный след, оставленный во всей последующей общественной жизни края. Как пишет художник, «декабристы привлекают мое внимание прежде всего как носители передовой русской культуры, сохраняющие верность идеалам высокой духовности и распространяющие свет знания в условиях Забайкалья. Своей активной подвижнической деятельностью они являют пример стойкости и гуманизма» [3, с. 175]. Эта тема для художника еще не закрыта и ждет дальнейшего творческого осмысления.

Интересна история создания картины «Встреча братьев Кюхельбекеров в Баргузине». Художника всегда восхищала красота окружающего ландшафта. «Это ощущение вечности природы и человека, населяющего ее, я почувствовал в Баргузине. Особенно поражала зима с ее огромными снегами и горами, нависающими прямо над домами. Я представил Кюхельбекера, отбывающего ссылку в этих краях. Когда эту картину (а я ее не мог не создать) увидел один из гостей из Америки, она его покорила вот этой самой зимой и огромным снегом около домов, и заснеженными горами, дикостью и суровостью природы. Он ее приобрел и увез в США» [3, с. 175].

Живой зрительский интерес вызывает картина «Сцена у Одигитриевского собора» из цикла «Декабристы в Бурятии» (2001). Художник включил в костюмно-исторический сюжет небольшой фрагмент известного каждому горожанину Одигитриевского собора – памятника архитектуры XIX века – на фоне разворачивающейся пустынной заснеженной перспективы, и лишь на дальнем плане неожиданный для зрителя ракурс – узнаваемый крутой каменистый откос на берегу реки Уды. Небольшая историческая зарисовка с точной топографической привязкой заставляет нас сначала удивиться, а затем мысленно заполнить-дорисовать пустынное пространство так, как оно выглядит в наше время. Происходит в некотором роде интерактивное общение художника со зрителем.

Современный обновляющийся Улан-Удэ вдохновил Валентина Архипова на создание нового цикла урбанистических пейзажей. Художнику удалось увидеть среди суеты переполненного города нечто большее, чем толпы пешеходов, потоки машин и рекламы. Городские пейзажи Архипова таят в себе много интересного: романтику, энергию, неповторимую красоту. Они пропитаны особой атмосферой, увлекают за собой. Так, в картинах «Дацаны» (2006), «Сцена у Одигитриевского собора» (2001), «Микрорайон» (2010), «Осень в городе» (2010) мы видим сложную композицию, обусловленную множеством планов, подвижную за счет длинного мазка живопись, когда узнаваемые архитектурные объекты не имеют пресловутой топографической точности, и тем самым реальный облик города приобретает внутреннюю динамику.

Активно работает В. Архипов и в портретном жанре: портретная галерея начинается с образов строителей БАМа. Но особо остановимся на «Портрете ветерана Великой Отечественной войны Комиссаренко Е.И.» (1973–1975). Казалось бы, вполне обычный портрет ветерана войны. Но на оборотной стороне холста уточнение: «Комиссаренко – узник концлагерей Маутхаузена, Майданека, Треблинки». Из разговора с художником уз - наем, что после освобождения их, советских пленных, погрузили в эшелоны и привезли в казахстанскую степь, опять за колючую про - волоку. Заключение с такими же страшны - ми испытаниями, только без газовых камер и крематориев, продлилось уже в советском лагере еще на десять лет. А к этим испытаниям добавились душевные муки от пожизненного клейма предателя Родины. В этих обстоятельствах человеку надо было найти силы жить дальше. В этом, пожалуй, не меньший, если не больший, подвиг. Ведь «подвиг» от слова «движение», а движение – это жизнь. Сильный человек, пройдя все круги ада, сохранил правильные ориентиры, сохранил надежду. «Ибо мы спасены в надежде», а значит есть и будущность. Об этом «Портрет ветерана Великой Отечественной войны Комиссаренко Е.И.» Валентина Архипова.